Не надо торопиться принимать технические регламенты, так как не они создают основу единого технического регулирования. Такого мнения придерживается гендиректор ТОО «Беккер и К» Иван Кравченко

Иван Кравченко — основатель и руководитель известного в Казахстане своим качеством колбасного предприятия. Однако мало кто знает, что он участвовал в разработке действующего в Казахстане Закона «О техническом регулировании». Поэтому «ЭК» решил поговорить с ним о том, как обстоят дела с созданием единого технического регулирования в ТС, зачем принимаются техрегламенты и чем отличаются европейские стандарты от наших.

— Иван Михайлович, Таможенный союз действует практически второй год, однако до сих пор не утверждены единые техрегламенты, которых ждет бизнес. При этом они должны существовать к моменту создания ЕЭП. Что мешает, на ваш взгляд, выработке общих правил технического регулирования?

— В настоящее время подписываются соглашения, срочно разрабатываются технические регламенты. Все эти документы наполнены техническими терминами. Во многих документах, подписанных от имени правительств трех стран, фигурируют термины: «оценка соответствия», «подтверждение соответствия», «сертификация», «аккредитация». Однако если обратиться к основным законам «О техническом регулировании» России и Казахстана, то нетрудно заметить, что каждая страна дала свое определение одним и тем же терминам, причем они и по содержанию, и по смыслу отличаются не только друг от друга, но и от определений, данных в международных стандартах. Например, в казахстанском законе отсутствует термин «оценка соответствия». Как выходят из этой ситуации разработчики совместных документов? Они пишут: «оценка (подтверждение) соответствия», как будто это идентичные понятия. Это далеко не так. В настоящее время в Соглашении о единых принципах и правилах техрегулирования в Республике Беларусь, Республике Казахстан и Российской Федерации всего шести терминам даны определения. И они не являются основополагающими. Данные определения построены на терминах, которым не даны общие определения. Например, непонятно, что такое «требование», «обязательное требование» или такие термины, как «изготовитель», «безопасность», «качество», «риски», «обращение на рынке» и т.д. Еще один показательный пример: с термином «продукция», который присутствует в каждой строчке подписываемых документов. Так вот в российском законе о техническом регулировании продукция — результат деятельности, представленный в материально-вещественной форме и предназначенный для дальнейшего использования в хозяйственных и иных целях. В казахстанском же — результат процесса или деятельности. В итоге получается, что каждый из подписантов имеет в виду свою категорию продукции. Чтобы добиться цели, а именно — создать единое техническое регулирование, нам для начала необходимо иметь общий технический язык. На сегодня он у нас разный.

С ног на голову.

— Но что-то же сейчас делается?

— В настоящее время на территории трех стран действует «Соглашение о единых принципах и правилах технического регулирования в Республике Беларусь, Республике Казахстан и Российской Федерации». Понятно, что ни о каких основополагающих принципах и правилах в данном соглашении речи нет. В чем его суть? Во-первых, создание Единого перечня продукции, в отношении которой устанавливаются обязательные требования, то есть продукции, подлежащей обязательной сертификации или обязательному декларированию. Во-вторых, техрегламенты создаются только на продукцию, включенную в этот единый перечень. В-третьих, продукция, в отношении которой принят техрегламент, выпускается в обращение только при условии, что она прошла необходимые процедуры оценки соответствия (подтверждения). В-четвертых, оценка соответствия проводится в форме регистрации, испытания, подтверждения соответствия (декларирование соответствия, сертификация), экспертизы или в иной форме. Это суть соглашения в отношении, собственно, целей технического регулирования. На мой взгляд, такой порядок неверен.

— Почему?

— Мы начинаем разрабатывать техническое нормирование со списка продукции, в отношении которой устанавливаются обязательные требования. Мне представляется, что надо идти от общего к частному, а не наоборот. В особенности это касается пищевой продукции. Упомянутые выше формы оценки соответствия никак не уменьшают риски в пищевой промышленности. Безопасность пищевой продукции обеспечивается прежде всего лицензированием деятельности субъектов рынка на всех этапах жизненного цикла пищевой продукции, государственным контролем за соблюдением санитарных и ветеринарных требований, обеспечением прослеживаемости и, что самое важное, строгой административной и уголовной ответственностью. 
Что же касается обязательной сертификации, то в пищевой отрасли она не уменьшает риски. Более того — она их увеличивает, так как создает иллюзию безопасности. Еще более усугубит ситуацию с безопасностью в пищевой продукции замена обязательной сертификации на обязательное декларирование. Что же касается обязательной сертификации, то в пищевой промышленности она нужна на этапе получения лицензии либо при смене технологии обработки или созревания продукта.

— Что, по-вашему, тогда нужно делать?

— Я считаю, что не надо торопиться принимать технические регламенты. Так как не они создают основу единого технического регулирования. Они, конечно, важное звено, но не главное, а, скорее, последнее звено в этой цепочке. Нам надо начинать сначала. А для начала нам нужен общий закон «О техническом регулировании», который, во-первых, заложил бы единые основы техрегулирования в наших странах. Во-вторых, дал бы единые определения основным ключевым терминам. И что очень важно, в-третьих, был бы гармонизирован с европейскими нормами. Далее нужны законы, вытекающие из этого основного закона, а уже потом технические регламенты. 
Лично я активно поддерживаю идею создания Таможенного союза или Единого экономического пространства. Это выгодно прежде всего предпринимательству, ведь значительно расширяется рынок сбыта. Это полезно для нашего правительства, так как оно само попадает в конкурентную среду. Теперь то руководство страны, которое создаст для предпринимательства лучшую бизнес-среду, окажется в выигрыше. Потеря или расширение рынков будет реальным критерием оценки заботы правительства о предпринимательстве. Это, наконец, выгодно потребителям. Рост конкуренции вынудит производителей выпускать более качественный товар за меньшую цену. В целом это ведет к росту накоплений и повышению жизненного уровня населения, что устраивает правительство и предпринимательство. Однако сформировать единое экономическое пространство без единого технического нормирования невозможно в принципе. Единое техническое нормирование — это основа для создания ЕЭП. А оно, по моему мнению, должно начинаться с единого закона «О техническом регулировании».

Мифы и легенды.

— Бытует мнение, что Москва, чтобы защитить своих производителей, предлагает техрегламенты, которые в перспективе поставят российских производителей в более выгодные условия по сравнению с казахстанскими. Как на самом деле обстоит ситуация с техрегламентами?

— Это дилетантский подход. Мы смотрим за принимаемыми документами, в частности за теми, которые относятся к нашей отрасли. Более того, мы вносим свои предложения и поправки. На наш взгляд, техрегламент по мясу более-менее отвечает европейским требованиям. По некоторым моментам новые документы даже лучше нашего законодательства.

— Некоторые отечественные производители не понимают, зачем принимать европейские техрегламенты, например, в пищевой отрасли. Объясняют они это тем, что вряд ли они когда-нибудь смогут экспортировать в Европу продукты питания. Мол, уж очень далеко, сейчас бы российский рынок охватить.

— Дело не в том, что кто и куда будет экспортировать свою продукцию. Речь идет о безопасности продукции. Потребители же везде одинаковые. Почему наш потребитель должен иметь меньший уровень безопасности, нежели европейский? В этом состоит суть разрабатываемых техрегламентов. Местные производители могут вообще никуда свою продукцию не экспортировать. Если даже какая-то компания не хочет экспортировать, она обязана предлагать нашим потребителям такую же безопасную продукцию, какую получают граждане ЕС. Конечно, когда требования повышенные, ты всегда рискуешь оказаться сзади. Но нельзя ведь из-за этого навязывать нашему покупателю то, что было в прошлом веке.

С другой стороны, если я со своим предприятием вдруг завтра решу выйти на европейский рынок, то меня никто не пустит туда. И все из-за того, что отдельные наши производители не захотели принять европейские техрегламенты. Потому что наше законодательство хуже, чем европейское. Там все жестко, так как они серьезно прослеживают все риски, которые могут возникнуть у их потребителей в результате использования или потребления той или иной продукции. Поэтому они могут запросто не пустить меня или другого отечественного, российского или белорусского производителя к себе. Я хочу быть уверенным в том, что если вдруг мне придет в голову торговать с Европой, наше законодательство не будет в этом препятствием. В итоге получается, что, не ужесточая требований к производителям, мы, во-первых, плохо относимся к нашим потребителям, так как кормим их недостаточно качественной продукцией. Во-вторых, не даем расти компаниям, которые могли бы экспортировать в Европу. То есть, по сути, ограничиваем развитие отечественных предприятий. 
Всякое усиление требований техрегламентов лично я приветствую, так как я также потребитель и хочу покупать качественное. Все эти страхи — мол, из-за внедрения европейских техрегламентов мы станем неконкурентоспособными — безосновательны. Вкладывайте деньги в производство, а не стройте себе коттеджи. Не покупайте себе автомобили марки Bentley, а будьте конкурентоспособными. Всегда можно купить хорошую технологию на Западе — и нечего тут жаловаться.

— Но ведь и российские производители не горят желанием внедрять европейские стандарты…

— Конечно, ведь никто же не хочет вкладывать в производство, а предпочитает жизнь на Канарах или покупать виллы в ОАЭ. Поэтому государство в этом вопросе должно быть жестким, требования должны усиливаться. Я, например, не понимаю, почему в Казахстане требования к производителям должны быть более мягкими, чем в Европе. Это означает — европейцы хотят жить лучше, а мы — хуже?

— Некоторые эксперты опасаются копировать европейские нормативы, так как они носят в большинстве более описательный характер, чем отечественные. То есть нет прямого указания. Из-за этого якобы могут возникнуть проблемы.

— Напротив, европейские техрегламенты носят не описательный характер, а обязательный. Вот стандарты у них да, добровольные. Главное отличие наших и европейских регламентов заключается в следующем. Там, в Европе, технические нормы — это требование законодательства, которые все обязаны исполнять. А вот как их выполнять, они не диктуют. Наши же регламенты детально описывают все. Например, каким способом и каким орудием должно чиститься помещение. Допустим, производственная комната должна быть оборудована краном или такой-то машиной. В европейском регламенте просто написано, что комната всегда должна быть чистой или регулярно проходить санобработку. Каким способом это делается, их не волнует — главное результат. Ты можешь мыть помещение вручную, используя лишь ведро и тряпку, можешь установить для этого какое-то современное оборудование или поставить в комнате кран и так далее. Мы же переписали все со стандартов и засунули все эти детали в технические регламенты. Таким образом, тормозится технический прогресс. Ведь один из нас мог бы мыть ручками, а кто-то придумал бы для этого свою установку, третий купил бы заграничную машинку. Все бы зависело от наличия денег и фантазии. Главная же норма выполняется — помещение моется. Мы же пытаемся в регламенте прописать способ исполнения требования и закрепить это на всю жизнь. Европейцы же считают, что каждый должен сам решать проблему. Тогда общество, производство и техника будут развиваться.